Анна ЧУЖКОВА, Санкт-Петербург
Группа «АукцЫон» начала серию юбилейных концертов в честь своего 30-летия. На подходе тур по Украине. В райдере все по делу: ревербератор, октавные эквалайзеры, два компрессора-лимитера… И прочие музыкальные словечки, смысл которых едва ли понятен профану. Остальное коллектив привезет с собой: музыку, стихи и шоу на ножках — бессменного фронтмена «АукцЫона». Олег Гаркуша — явление столь же яркое, сколь непонятное: не поет, не играет и умудряется оставаться самым запоминающимся участником группы. Корреспондент «Культуры» погуляла с Гаркушей по его родному Питеру.
культура: С чего все началось?
Гаркуша: Молодые ребята — Леня Федоров, Дима Озерский, Виктор Бондарик — еще где-то в 76-м организовали коллектив «Фаэтон». Играли на танцах. История умалчивает, когда именно появился я. Наверное, в 80-м. Моя сестра училась в кинотехникуме и там познакомилась с Бондариком. Витя за ней ухаживал, а потом ушел в армию на три года. А Федоров остался… И женился.
культура: Как честный человек.
Гаркуша: Совершенно верно. Ребята здесь неподалеку на Фурштатской играли в подростковом клубе «Ленинградец». В 1983 году тусовался в рок-клубе, стиляжничал, уже стихи сочинял, такие корявенькие. И вот, Леня по-родственному стал писать на них песни. А я уже дружил с Гребенщиковым.
культура: И работали у него осветителем?
Гаркуша: Было такое. Ему как раз негде было репетировать. После фестиваля «Тбилиси-80» выгнали отовсюду: с работы, из комсомола и так далее. За то, что «Аквариум» якобы на сцене показал «гомосексуальный акт»… На нас, кстати, тоже позже клепали. До сих пор храню номер «Советской культуры», где написали, что мы показывали во Франции со сцены, извиняюсь, голую ж***. А потом было опровержение, потому что наш танцор Веселкин пошел к своим друзьям балетным артистам искать защиты. На самом деле, он выступал в бандаже. Просто журналисту, который хотел сделать с нами интервью, организаторы отказали. Тот обиделся, написал статью, а фотограф заретушировал бандаж. Хотя снимок такого качества, что ничего не видно.
культура: Возвращаясь к Гребенщикову…
Гаркуша: В то время мы позвали «Аквариум» репетировать к себе. Когда ребята начали играть, у наших была одна реакция: «Ой, мы так никогда в жизни не сможем!» Но Борис предложил вступить в рок-клуб. Сходили в гастроном на углу, взяли портвейна «Кавказ» и подали заявку. Нужно было пройти комиссию, в которой сидели музыканты, журналисты. Мы показались им интересными — взяли. Это произошло 14 мая 1983 года.
культура: Кто тогда пел в «АукцЫоне»?
Гаркуша: Ой… Был такой Сергей Лобачев — вы не знаете. Еще до него два вокалиста. Не помню точно фамилии. А Ленька вообще на заднем плане вякал «бе-бе-бе», ну и музыку сочинял. Это в «Фаэтоне» Федоров исполнял по полсотни песен за концерт. А однажды на танцах сорвал голос — несколько лет вообще не пел. Потом у нас долго был Сергей Рогожин. Звонкий такой. Сам откуда-то из Запорожья, жил в общаге, дочка родилась — в общем, бытовых проблем куча. Ему многое наобещали и переманили в группу «Форум». Прямо перед выходом на сцену нам объявил о своем уходе. А программа вся под него… В конце концов, устали искать солистов, и Федоров снова стал петь.
культура: Как шли дела в рок-клубе?
Гаркуша: Весной вступили, а осенью был концерт. Собственно, ровно тридцать лет назад. Играли тогда первыми, как самые молодые. После нас — «Союз Любителей Музыки Рок» и «Странные игры». Зал битком. А в те времена некоторым коллективам «резали» звук. Мода что ли такая была? Не знаю, почему, но одни звучали, другие — нет. А может, просто играть не умели.
Я тогда находился еще не на сцене, а за режиссерским пультом и ставил шумы между песнями: идущий поезд или дождь. У нас программа была продуманная: костюмы, грим — в общем, подошли серьезно. Но как-то… На старой записи видно, что мы только начинали. А сразу после концерта вокалист ушел, за ним бас-гитарист. И барабанщик свалил. С репточки выгнали, аппаратуру сперли. Но мы не печалились, а наоборот: я активно у «Сайгона» тусовался. Всех, кого ни лень, стал к нам звать. Вокалистов, гитаристов… И к 85-му в составе появились солист Сергей Рогожин, два саксофониста, перкуссионист подоспел. Бондарик из армии вернулся. Стали репетировать программу «Вернись в Сорренто». И в рок-клубе на концерте «Представляем молодых» как жахнули! А в 1986 году прошли по конкурсу на фестиваль рок-клуба в ДК «Невский». И опять эге-гей!
культура: Как придумали «Вернись в Сорренто»?
Гаркуша: Эту песню исполнял Робертино Лоретти. На итальянском, конечно. А я увлекался советской эстрадой 60-х. И где-то на старой пластинке нашел, как это поется по-русски. А мы же фантазеры — решили сделать ее эпилогом.
Тогда ведь готовили программу минимум год. Серьезно подходили к вопросу, не то что сегодня.
культура: Как рождались идеи сумасшедших шоу?
Гаркуша: Очень просто. Например, как написали песню «Деньги — это бумага». Сидел в туалете. Смотрел на рулон. Он был закреплен на какой-то штучке. Хотел ее оторвать и взять на сцену, но это не интересно. Придумал надеть рулон на барабанную палочку. И во время концерта стал разматывать. Бумага рвалась, зато красиво.
культура: Но были и более продуманные перформансы — живые змеи на сцене, например.
Гаркуша: Это из программы «В Багдаде все спокойно». Тогда кто-то принес ужа. Даже есть фотография: я со змеей и в чалме. А еще с Рогожиным на сцене в шахматы играли. Мы делали театрализованные представления, не потому что играть не умели и надо было скрыть это. Просто пёрло. С нами работал художник Кирилл Миллер. Но когда пришел новый барабанщик Боря — он уже 25 лет в коллективе — Миллер попытался сделать ему грим. И тот недвусмысленно дал понять — не стоит (Олег показывает кулак. — «Культура»). С тех пор мы все от грима отказались.
культура: Но декорации остались. Их тоже делал Миллер?
Гаркуша: Да. Помню, готовили первую программу. Денег нет. А украсить сцену надо. Репточка тогда была на проспекте Металлистов, 115. Кирилл пошел к продуктовому магазину. Там продавали марокканские апельсины в фанерных коробках. Взял эти ящики, раздолбал, сколотил. Получился задник. На нем нарисовали домики. Я тогда работал киномехаником. Принес «как бы ненужную» пленку. Очень красиво переливалась. А на нее прикололи аккуратно вырезанные пальмочки из белой бумаги. Во второй программе эти же ящики повернули другой стороной, Кирилл нарисовал минареты. В общем, в дело шло, что попадалось под руку. В «Багдаде…» у нас танцевала настоящая индийская девушка — кто-то надыбал. Потом выходили культуристы. Круто было.
культура: А когда впервые на сцене появились Вы?
Гаркуша: Сам недавно спрашивал у Федорова. Он говорит, когда к нам пришел очередной солист, я ему подсказывал: «Подрайвовее давай!» А потом вышел и показал как надо.
культура: И до сих пор показываете. Где берете свои необычные музыкальные инструменты?
Гаркуша: Когда друзья путешествуют, обязательно прошу: «Привезите мне дудочку». Желательно поганую, с мерзким звуком. У меня много даже не инструментов — приспособлений.
культура: Почему с русской рок-сцены ушла традиция делать шоу?
Гаркуша: Много лет провожу фестиваль «Гаркундель» для молодежи. Каждый год выступают четыре коллектива, играют все, что хотят: блюз, рок, джаз, панк — без формата. Заметил, кто выступает в начале, сразу уходит — не остается поддерживать других ребят. Жизненного драйва не хватает. Нет идеи. Мечтают только заработать — деньги и популярность, и как можно быстрее.
культура: Зачем же таких поддерживаете?
Гаркуша: Из сотни можно найти один крутой коллектив.
культура: Получается?
Гаркуша: Есть хорошие. Но не крутые… И как только приходит первый успех, группы тут же распадаются. Гитарист, к примеру, заявляет, что слишком хорош для этой команды и уходит. Амбиции…
культура: Как «АукцЫон» такой судьбы избежал?
Гаркуша: Смешно получилось. Ведь лидеров в группе вроде два. А как будто и нет их. Долгое время все считали, что пою я, а не Леня. А кто я? Марионетка, по большому счету. Иллюстрирую музыку, которую делает гениальный Федоров. После одного из концертов художник Вася Аземша сказал про меня: сурдопереводчик. Петь не умею, танцевать тоже. Орать только могу до хрипоты. Так это каждый горазд. И потом, у нас все поровну получают: от звукооператора до Федорова. И нет такого, когда платят за выслугу лет. Не буду говорить где, но в некоторых коллективах так принято.
культура: Как появилась «Ы» в названии?
Гаркуша: Вообще-то «Аукцион» придумали, когда вступали в рок-клуб. Открыли энциклопедию, перебирали слова. Дальше буквы «а» не пошли. А потом барабанщик Боря, у которого семь классов образования, то ли на заборе, то ли в туалете написал название группы через «ы». «Ну как, красиво?» — спросил он у нас. «Замечательно!» Так и повелось.
культура: Наверное, эта «ы» — головная боль для организаторов концертов за границей. Знаю, что одно время часто выступали в Германии.
Гаркуша: Для первых гастролей мы готовили документы около двух лет. Меня тогда чуть не выгнали из комсомола. А это все планы могло разрушить. На работу пришла «телега» из Вильнюса. Там был фестиваль. Мы с нашим тогдашним директором собирали бутылки, чтобы купить пиво, и угодили в милицию. А потом я еще и в вытрезвитель попал. Обсуждали на собрании. Чудом не исключили.
После уже много гастролировали. Купили подержанный автобус и семь лет на нем колесили по Европе. Дом на колесах. У каждого свое место. Не утомительно: выпил, лег, проснулся, выпил, лег, проснулся. Некоторые просились за компанию прокатиться, на второй день уже сдавались.
Однажды в Германии на гастролях колесо отвалилось, улетело в лес. Нас остановила полиция, чтобы помочь. Но посадили на день в тюрьму — визы просроченные оказались.
культура: Недавно Ваш фонд «Гаркундель» получил помещение под арт-центр.
Гаркуша: Я ждал его семь лет. Это отдельно стоящий двухэтажный домик. Кстати, буквой «г», что меня приятно удивило. Всего 163 метра, но придумать можно что-то. Раньше там была радиомастерская, потом ремонт обуви, гастарбайтеры жили. Повезло с управдомом. Оказывается, его папа играл на барабанах в группе «Калинов мост». А сам он любит «АукцЫон», поэтому помог с уборкой помещения, дворников подогнал. Кто-то из друзей подарил машину цемента, кто-то сантехнику — многие откликнулись на зов.
культура: Что там будет?
Гаркуша: Во-первых, звукозаписывающая студия. Правда, это сложно и дорого: плавающие полы, аппаратура. Планировалась небольшая гостиница мест на пять — для приезжих музыкантов. Клуб. Конечно, мне бы хотелось создать атмосферу «Сайгона», но это практически нереально: люди забыли, что такое живое общение. А еще музей рок-н-ролла. Естественно, там будут всякие мои причиндалы. Один из первых костюмов с брошками.
культура: А разве не с медалями?
Гаркуша: Что вы! На Западе пресса почему-то так их назвала. Это всего лишь чешская бижутерия, подаренная поклонницами. Началось с одной брошки, сейчас их штук семьдесят. Есть у меня приятель, анонимный алкоголик из Томска, он делает говорящих кукол, пообещал смастерить Гаркушу. Я бы одел его в костюм.
Буду ходить на поклон ко всем известным рок-н-ролльщикам и просить что-нибудь для музея. Но пока еще рано говорить об этом. Кинул клич в интернете — ищу деньги на ремонт.
культура: Рок-н-ролл мертв? Пора в музей отправлять?
Гаркуша: Конечно жив. По Питеру все с гитарами ходят. Здесь около шести тысяч команд. Но когда мы были молоды и бедны, хотя и сейчас не богаты, хранили вырезки из «Студенческого меридиана» о рок-группах, как энциклопедию. С десятикилограммовым магнитофоном мотался из Веселого поселка в Купчино, чтобы переписать альбом «Кино». Информации было мало. Общение имело другую ценность. А сейчас кнопку нажал — все, что надо, получил. И люди перестали тусоваться. Такого рок-н-ролла, как раньше, уже нет.
культура: «АукцЫон» тоже вместе не тусуется. Федоров — в Москве, остальные — в Питере.
Гаркуша: Да, не репетируем сейчас. Когда делали крайний (говорить «последний» — дурная примета) альбом «Юла», приезжали в Москву за день до концерта, шли в студию. Леня знакомил с мелодией, мы играли. Одиннадцать раз записывали — вышло одиннадцать песен. У каждого не так много времени. Выступлений достаточно, чтобы себя в форме держать.
культура: А актер, говорят, должен каждый день выходить на сцену.
Гаркуша: В театре вообще утомительно очень. Как-то играл роль типа «кушать подано» на Литейном. Репетиции тяжелые, а главное, мне импровизировать запретили. Уже хотел сваливать, но постановку и так закрыли.
культура: Кстати, о ролях. Вы снялись в последнем фильме Алексея Балабанова «Я тоже хочу». Как работалось с режиссером?
Гаркуша: Это единственная моя серьезная роль. Прежде только в эпизодах появлялся: во «Взломщике», в «Презумпции невиновности» с Богатыревым, Куравлевым, Полищук. Герман-старший два раза приглашал. Счастье, что успел сняться у Балабанова. Знаю многих, которые мечтали об этом. На роль сначала хотели пригласить Бутусова, Чигракова, Самойлова или Федорова. Но по стечению мистических обстоятельств взяли меня. Балабанов был, кстати, такой же, как Ленька: сам в себе. Что там внутрях происходит — никто не догадается.
Съемки уже закончились. Мы возвращались на машине и увидели разрушенную церковь. Балабанов попросил остановиться и зайти. Зима, снега по шею. Еле добрались до храма: «Здесь ставьте камеру». Ему в ответ: это же деньги, лишний съемочный день, никак нельзя, тра-ля-ля. «Тогда фильма не будет», — отрезал Леша. Сняли.
культура: И девушку не пожалел, которая пол-фильма босая по снегу носится?
Гаркуша: Молодая, горячая. Сама говорила, что ей не холодно. А под снегом и трава колючая, и мало ли что еще. Все ноги в крови были. Когда Балабанов кастинг проводил, только она и согласилась.
культура: По сюжету герои ищут колокольню счастья, которая забирает людей наверх. Вас взяли бы?
Гаркуша: Да. Я ничего особенно плохого не делал. Грешен — пил. Но, слава Богу, миновало это время. В фильме иду в храм ставить свечку. Леша спрашивает: «Знаешь молитву?» Каюсь, не знаю. Вспомнил только одну — оптинских старцев, которую произносят анонимные алкоголики, когда встречаются. Прочитал — ему понравилось.
культура: То есть момент сотворчества присутствовал.
Гаркуша: Песню, что пою в фильме, тоже я предложил: «Надоели пиво, бабы, фаны». В сценарии другие слова.
культура: Правда надоели?
Гаркуша: Вчера, кстати, две девушки после концерта в гости звали, все не верили, что у меня поезд. Давненько такого не было. Не пью с 96-го. Даже не предполагал, что брошу. Хочу сказать тем, у кого проблемы с алкоголем — лучше завязывать сейчас, не откладывать.
культура: А как это делать-то?
Гаркуша: Лучше всего самостоятельно. В голове должно что-то щелкнуть. Пойти к анонимным алкоголикам и сдаться: «Я созрел. Больше не буду».
А фанаты — как их можно не любить? Ты, говоря цинично, живешь за их счет. Не врубаюсь, почему некоторые музыканты отказываются автографы давать. Я тоже в свое время бегал за БГ — просил расписаться. Ходил брать интервью, он тогда сторожем в бане работал. Зато мы и сейчас общаемся. Иногда разрешает у себя на сцене потанцевать.
